Хранители
Дети стояли на площади и смотрели, как люди обкладывали камнями конную статую царя. Купол Исаакиевского собора был закрашен серой краской. Полуторка остановилась около собора. К ней побежали дети. Шофер заглушил мотор и выпрыгнул из кабины. К нему навстречу вышел хранитель:
- Что привезли?- спросил он.
- Я откуда знаю,- ответил шофер.
- А где экспедитор?
- В Пушкине остался. Вот бумаги.
Хранитель взял листки. Просмотрел их и вспылил:
- Мне теперь разбираться что ли?
- Не мое дело, ты, дядя, давай разгружай, мне обратно дуть надо.
Хранитель обернулся и крикнул кому-то:
- Вейс, позови людей.
Шофер опустил борта. Хранитель сосчитал ящики из-под снарядов. Подошли люди. Они быстро разгрузили полуторку.
- Эти два легкие,- рабочий указал на ящики.
Хранитель сдвинул крышку, увидел полотна и распорядился:
- Их к алтарю.
Рабочий взял ящик и начал подниматься по гранитным ступенькам. Хранитель открыл другой.
- Здесь серебро. Его к винтовой лестнице.
Другие рабочие подняли ящик. Они говорили между собой:
- Почему все к нам?
- Военные приказали. Говорят, собор бомбить не будут.
- Как так?- удивился напарник.
- По нему немцы пушки наводят.
- Да?
- Вот и да!- ответил рабочий.
- А если попадут?
- Тогда все разом накроется.
- Жалко,- озаботился напарник.
Внутри собора были сложены в штабеля ящики. Дети бежали друг за другом. Их ботинки шлепали. Один из мужчин поостерегся.
- Маргарита, Генрих, не путайтесь под ногами.
Дети увидели отца, засмеялись и побежали дальше. Из-за ящиков выскочили другие дети и побежали следом.
- Вейс,- главный хранитель окликнул мужчину,- тебя расселили?
- Уступил место Гаврилову. У них еще мать.
- Ну да,- посочувствовал хранитель,- им тяжелее. Но уплотнять больше некого.
- Не я один такой,- Вейс пожал плечами.- Буду здесь жить.
Дети продолжали играть в догонялки. Генриха запятнали. Дети убегали по винтовой железной лестнице вниз.
- Так нечестно,- крикнул Генрих,- там не играем.
Он остановился, и свесился через перила. Шаги детей гулко раздавались на ступеньках. Мальчик выбежал из собора и по лестнице сошел на тротуар. Адмиралтейская игла была в чехле. Над ней висел аэростат.
Гул самолетов раздавался все ближе и ближе.
- Наши,- крикнул кто-то.
Люди задрали головы и с интересом наблюдали. Самолеты приближались с залива. Хлесткая пулеметная очередь ударила по булыжной мостовой. Вдоль улицы поднялись фонтанчики пыли.
- Немцы,- крикнул кто-то.
Самолет расстреливал улицу. Прохожие в панике разбегались. Следующее звено самолетов продолжало стегать улицы из пулемета. Люди падали.
Генрих побежал обратно в собор и крикнул:
- Там немцы!
Рабочие остановились. Новые непривычные звуки разносились под куполом. Кто-то бросился к выходу. Снаружи взорвалась бомба.
Дети бежали по длинному подвальному коридору. Вдруг все лампочки погасли. Темнота неожиданно поглотила все. Словно хлыстом, мрак ударил по глазам. Дети замерли и молчали.
- Петя, Маргарита, Саша! Где вы?- спрашивал взрослый.
Керосиновая лампа тускло мерцала.
- Ой,- мужчина натолкнулся на ребенка,- я тебя чуть не задавил.- Он посоветовал,- если кто-то идет – обозначьте себя, не молчите.
Он поднял лампу и спросил:
- Где остальные?
- Генрих водит,- ответила Маргарита.
- Его я видел,- мужчина опустил лампу.
- Они убежали,- объяснил Петя.
- Сидите здесь, наверху бомбят.
Мужчина поставил лампу на пол и ушел. Дети остались около лампы. Они долго сидели и смотрели на закопченное стекло. На выходе из подвала у винтовой лестницы неожиданно крикнул Генрих.
- Можно выходить!
Дети поднялись наверх. Генрих рассказывал.
- Я там был, когда стреляли. Вот.
Он показал осколок. Дети трогали его.
- Был горячий,- хвастался мальчик.
Грузовик прикатил зенитку на площадь.
- Теперь им дадут!- грозился Петя.
- Точно, дадут!- подтвердил Саша.
Дети смотрели, как солдаты крутили ручки. Дуло перемещалось. За день ещё несколько орудий привезли на площадь.
Тетя Вера вела за руку женщину. Она держала голову прямо и неуверенно шла по ступенькам.
- Почему тетя такая?- спросила Маргарита.
- Она слепая. Будет слушать самолеты, и подавать сирену,- ответила тетя Вера,- теперь если услышите сирену, то сразу же бегите вниз.
Женщины зашли в собор.
- Мне пора,- сказал Петя.
- Ты самолетик сделаешь?- спросила Маргарита.
- Если листок найду!- пообещал мальчик.
Он побежал через площадь мимо пирамиды из камней.
На следующий день в подвале собрались работники. На них с нар смотрели дети.
- Товарищи!- говорил главный хранитель,- сегодня ночью мы потеряли наших товарищей. В дом попала бомба. Гавриловы, Самсоновы, Толмачовы погибли.
- А дети?- спросил Вейс.
- Никого не осталось. Нам надо продолжать работать. В правом крыле плохая продувка ящиков. В центре они сырые. Надо расширить проход и переставить ящики. Здесь работает одна бригада. Остальные идут на разборку завалов. Треть дров мы можем взять себе - остальные военным и городу. Дрова нам нужны.
Женщины тихонько шептались.
- Масляную карточку не отоварить,- пожаловалась Вера.
- Месяц назад только шесть грамм дали. Как быть? У Маргариты зубы шатаются.
- Цинга.
Мать смахнула слезу.
Женщина достала тряпочку и осторожно развернула ее. В ней лежал кусок хлеба.
- Возьмите для дочки.
- Спасибо, Верочка.
Слезы вновь накатились на глаза матери. Она взяла кусочек хлеба.
Женщина аккуратно свернула крошки в тряпочку.
Вечером Маргарита сидела на ступеньках собора с тетрадным листком. К ней подошел отец.
- Доченька, ты почему сидишь здесь одна?- спросил он.
- Жду Петю. Он обещал самолет,- довольная, она помахала листком.
- Петя Гаврилов сегодня не придет.
- Почему?
- Он уехал...
- Его дом упал. Пусть он живет с нами,- попросила девочка.
- Пора спать,- с добротой сказал отец.
Он взял дочку за руку.
Ящиками был заставлен весь собор. Двое работников открывали огромные тяжелые двери. Появился сквозняк. Люди ходили между стеллажами, словно безмолвные тени. Влажные предметы обтирали, сушили и снова складывали в ящики с соломой. Мебель итальянских мастеров стояла вдоль стен.
После осенних холодных дождей, мороз неожиданно накрыл город.
- Слухач спускался с купола?- спросил хранитель.
Все молчали.
- Кто-нибудь видел слепую?- повторил хранитель.
- Она обычно здесь грелась. Сменщик не пришел.
- Самолеты полетят, так узнаем – где она,- ответил кто-то.
- Тогда поздно будет,- остерегся хранитель,- Вейс, проверь. Если там ее нет, подежурь.
Вейс поднимался на колоннаду. Обледенелые ступеньки тянулись бесконечно. С них он сбивал штырем арматуры лед. Валенок в галоше казался тяжелым. В ушах звенело. Голова кружилась. Скульптуры ангелов были запорошены снегом. Он лежал везде. Агрегат для подачи сирены стоял на треноге. Постукиванием Вейс сколол с него лед. Человек сидел, словно скульптура. Вейс подошел ближе. Слепая не двигалась. Ее голову запорошил снег, лицо покрывал тонкий лед, руки были сложены крестом у груди. Глаза были мертвы. Вейс приподнял штырь над ледяной головой женщины, но не посмел сколоть лед, его рука опустилась. Мужчина подошел к треноге и провернул её ручку. Сирена прорезала воздух.
Короткий сигнал услышали в соборе. Хранитель по телефону сообщил:
- Нам нужен слухач.
Вечером в собор пришел мужчина. В руке он держал футляр.
- Вы откуда?- спросил хранитель.
- Скрипач из консерватории,- ответил мужчина, поправляя пенсне.
- Один?- поинтересовался хранитель.
- Один,- виновато ответил скрипач.
- Нужен сменщик.
- Завтра будет.
- Немцы налетают оттуда. Тулуп и валенки там.
В подвале лопнула труба. Все помещения затопило. Вода текла, пока не кончилась. Рабочие постелили доски на пол. Утром в подвале поднялся туман. Мать закутала детей, чем только могла: одеялами и половиками. Через несколько часов она спустилась в подвал. Дети продолжали сидеть в тех же позах. Их выносили родители из подвала и сажали на ящики. Дети оставались неподвижны целый день.
- Тетя Вера спит,- Маргарита подняла руку.
Двое мужчин остановились у нар. Один из них заглянул на второй ярус, откинул одеяло. Под ним в пальто лежала женщина.
- Мертвая,- сказал он.
- Не хорошо так.
По коридору мимо нар шли.
- Помогите!- попросил мужчина.
Тело умершей спустили и положили на одеяло. На нем мертвую вынесли наружу и оставили на тротуаре.
- Санитарная машина будет, останови,- попросил один другого.
- А когда она будет?
- Не знаю.
Люди толкали впятером соборную дверь. Она медленно открывалась. Света становилось больше.
Один из мужчин спросил:
- Лед сошел с Невы? Не знаешь?
- Говорят, сошел.
- Конец зиме.
- Да, конец,- согласился напарник,- а больше половины не дотянули.
Подошел старший хранитель и сообщил новость:
- Вейсы, вас эвакуируют. Вот направление на баржу.
- Когда?- спросил Вейс и взял листок.
- Сегодня с зенитчиками на их полуторке.
На Неве шла погрузка баржи.
- Сначала семьи с детьми,- объявил матрос на барже.
Он взял направление у Вейса. Сверил его со списком и неожиданно сказал:
- Так близко немцев еще не видел.
Отец положил руку на голову сына. Матрос вернул направление и распорядился:
- Проходи!
После погрузки, тот же матрос затащил сходни на палубу.
Ленинград остался позади. Баржа шла по Ладожскому озеру. Небо было чистым. Силуэты самолетов приближались.
- Дяденька, закричал Генрих, вон те немцы, а не я!
Он указал в небо.
- Ах, сынок,- матрос схватил Генриха и посадил в железный короб,- и тебе место есть,- он сунул Маргариту туда же.
Бомба взорвалась на палубе. Осколки лязгали по коробу. Черный дым поднимался из трюма. Матрос бросал ведро за борт, вытягивал его за веревку и тушил огонь. Когда гул самолетов стих, дети высунулись из короба. Белые буруны тянулись за кормой. Баржа сохранила ход.
Игорь Михайлов,
община "Информсайт"
| Рассказать: |
